Наверное, если бы за невыполненные обещания штрафовали, у многих из нас накопились приличные суммы. «Дорогая, я перезвоню», «Мам, приеду на следующей неделе», «Сынок, мы покатаемся на этой качели в другой раз».
Дать слово всегда легче, чем потом его сдержать. Но порой именное данное обещание придает нам сил двигаться дальше.
Армен Ашотович отдыхал на деревянном ящике у своего небольшого домика в Вайоцдзорской области Армении. Соломенная шляпа защищала лицо старика от солнца, но он все равно щурился, вглядываясь в даль. На июньском ветерке трепетали молодые листья «Саперави» – если все будет хорошо, в этом году удастся собрать первый урожай винограда. Еще в юности мужчина мечтал заниматься виноделием. В его семье несколько поколений хранили традиции этого ремесла. Но судьба сложилась иначе. После института его по распределению отправили работать на московский станкозавод. Вдали от родины, семьи и сладкого винограда остроумный Армен познакомился с сияющей красавицей Маринэ. Сыграли свадьбу и остались жить в столице союза, где у обоих намечался карьерный рост.
«А может, бросим там все и переедем в Армению? Купим домик в горах?» – мягко говорила Маринэ мужу, видя с какой страстью он трудится на винодельне отца во время отпуска. Но он все время откладывал: то повышение на работе ожидается, то сын в школу пошел, то дочка замуж собралась... «На пенсии переедем», – смеялся он, понимая, что вряд ли уже сможет променять комфортную московскую квартиру на домик в горах. Армен Ашотович стал вдовцом в 70. Его веселая и жизнерадостная «астхик» угасла за два месяца. «Армен, милый, пообещай мне, что вернешься в Армению, займешься вином. Ты так всю жизнь этого хотел!» – тихо попросила она, крепко сжимая сухонькой рукой сильную ладонь мужа. «Обещаю!» – твердо ответил он, не сдерживая подступившие слезы. «И что найдешь красивую жену, которая будет готовить тебе бозбаш», – улыбнулась она.
Через год Армен Ашотович отдыхал на деревянном ящике у своего небольшого домика в Вайоцдзорской области Армении. Сын ловко орудовал лопатой, присыпая молодые виноградники удобрением, а сноха суетилась на летней кухне.
– Вот, только из печки, – протягивая ломоть лаваша, сказала чернобровая девочка и села рядом.
– Мерси, – старик вдохнул запах свежего хлеба, – в этом году я научу вас делать вино, – сказал он гордо и поцеловал внучку в макушку.
– Папи́к, я до сих пор удивляюсь, как ты оставил все в Москве и перебрался сюда, – ответила она, положив голову на плечо деда.
– Эх, Маринэ-Маринэ. Твоя татык все знала про меня. Знала, что я всю жизнь тосковал по Армении. Перед смертью она взяла с меня слово, что я вернусь на родину и займусь вином.
– И что, все получится?
– Конечно, получится. Я ведь обещал.
Каждый день в мире не выполняются миллионы данных обещаний. Конечно, мы всегда можем найти оправдание несдержанному слову. Но только представьте, какое это удовольствие сказать: «Да, я сделал. Я ведь обещал».
