Моему деду, Лутонину Николаю Александровичу, тоже довелось испытать на себе все ужасы этой бойни. 26 августа 1941 года молодым 19-летним парнем его призвали в советскую армию. Конечно, на фронт он попал не сразу. Сначала было военно-пехотное училище для подготовки офицерского состава в Махачкале. В марте 1942 года он закончил его в звании лейтенанта и был направлен в Крым в 83 морскую стрелковую бригаду морской пехоты в район Красный Кут. Его десантная группа творила чудеса. При десанте на Керченский полуостров 15 мая 1942 года он впервые был ранен в голову осколком и около месяца провел в госпитале в Станице Славянской. Вернулся он после лечения в свою часть, которая стояла на отдыхе в Новороссийске. Командование 250 морской бригады готовила высадку десанта на Малую Землю, тренировались на сторожевых катерах. 3 февраля 1943 года началась высадка десанта. Помню, как дед рассказывал мне об этих событиях: «Группа, которой командовал я, а солдат было 70 человек, готовилась особенно тщательно. Мы не понимали почему, но потом поняли». «А что случилось?» — спросил я. «Нас высадили в районе Геленджика, как группу отвлечения. Выбросили просто на съедение немцам».
Несмотря на малочисленность его группы, удалось занять плацдарм и держать его в течение 7 суток. Немецкое командование бросало все новые и новые бригады, постоянно бомбили. Земля стонала от взрывов. Немцы обложили с 3–х сторон, а сзади — море. Много раненых и погибших, группа деда была разбита. Прошлись немецкие автоматчики, тяжело раненых пристреливали, а тех, кто был ранен, но еще мог двигаться пленили. И мой дедушка, контуженный и вновь раненный скользящим осколком в голову, также попал в плен к немцам. Сначала их привезли в Шепетовку, потом в концлагерь Дахау, и, наконец, во вспомогательный концлагерь Равенсбрюк, расположенный недалеко от Берлина, около одноимённой деревни, сейчас ставшей частью города Фюрстенберг. В лагере было тяжело. Дед рассказывал: «Помню, однажды мы решились на побег. Нас было трое. Но нашелся предатель. Мы получили 25 штыков и 3 суток карцера. Но я выдержал. Я выжил». Я спросил: «А когда вас освободили?». «Наши войска подошли совсем близко, и лагерь конвоем перегоняли на другое место. Но американские войска шли навстречу и 5 мая 1945 года, уничтожив конвоиров, освободили нас».
Но война для дедушки не закончилась. Еще был фильтрационный лагерь, но уже дома, на родной земле в городе Муроме. Допросы, проверки и перепроверки. Именно тут ему были присвоены боевые награды и медали: «За отвагу», орден Красной Звезды. И только в 1946 году для дедушки закончилась война.
«И все–таки я счастливый. Сколько раз я получал скользящие ранения и контузии, но остался жив, выдержал лагеря, у меня большая дружная семья, много внуков, и дожил даже до правнуков»
После разговора он крепко пожал мне руку и сказал, чтобы я был сильным духом. Именно таким и был мой дед — сильным духом. Николай Александрович был из тех людей, которые совершают поступки так, как велит им сердце. Для него слова честь, достоинство и верность были своего рода девизом, с которым он прожил до конца своих дней. Для меня он был настоящим героем. Умер он 21 марта 2004 года в возрасте 82 лет.
