Когда мы были молодыми…
– Верующий ли я человек? Я – сомневающийся. Мама меня учила: веришь – не веришь, а Бога никогда не хули. На фронте все верующие были. Даже партработники и «особисты». Там под пулями и разрывами снарядов всех святых вспомнишь. И молитвы, которые от родителей да стариков слышал. Страшно очень было… – Георгий Алексеевич Елдышев незаметно смахивает слезинку. Мы беседуем и пьем с ним чай с медом, настоящим. – Дочка с юга привозит. Пасеку держат. Она на 9 Мая обычно приезжает навестить.
Вот если бы не видела собственными глазами документы, никогда бы не поверила, что этому седовласому красавцу, настоящему полковнику с абсолютно прямой спиной и неукротимой энергией в каждом движении, на днях исполнилось 92 года. Он бережно раскладывает на столе семейные фотографии, снимает форменный китель, увешанный орденами и медалями: готовился к нашей встрече.
– Война началась, мне только-только 18 лет исполнилось. Сельский парень, я и не помышлял о карьере военного. А оно вон как повернулось…
В армию Георгия Елдышева забирали… дважды. Весной 41-го отправили молодого призывника из Астрахани в Краснодар в учебку. Да только очень скоро началась война, и зеленых ребят бросили не на фронт, а отправили по домам. В Астрахани тогда формировалось два стрелковых полка, в один из них его и зачислили. А в феврале 1942 года Георгий Алексеевич уже воевал на Воронежском фронте (потом 1-ый Украинский) в составе 494 стрелкового полка. Пехота…
И поет мне в землянке гармонь
Пехота – царица полей. И несла она самые большие потери.
– То что убить могли каждую секунду – это понятно. И поверьте, привыкнуть к этому невозможно. Ужасно жалко было терять товарищей. А еще очень жалко было оставлять вырытые окопы, блиндажи. Они давали чувство защищенности. Солдат ведь как начинает в землю закапываться? С головы. Он в ямку сначала голову спрячет, а потом уже вокруг себя окапываться будет. Ранение в голову на фронте – это верная смерть, – Георгий Алексеевич не только эмоционально рассказывает, но и показывает, как грамотно надо рыть окопы. – Только-только блиндаж построим, обживемся, как линия фронта меняется – то отступали, то наступали. Это ж сколько труда! Война – это тяжелая физическая работа. У нас верные приметы были: если большие санитарные палатки растягивают и паек на три дня выдают, значит, наступать будем. Правда, мы этот паек иногда раньше времени съедали – молодые, есть все время хотелось, – смеется он, – И спать. Засыпали в любую минуту, в любом положении.
В пехоте он недолго провоевал. Быстро ранили в бою под Коротояком на Воронежской земле. Осколочными: шея, рука, ноги зацепило. Не сильно, правда. Но в госпиталь попал уже в Балашов Саратовской области. Заштопали. Когда уже шел на поправку, в госпиталь приехали «купцы» – командиры, отбиравшие солдат посмышленнее со средним образованием для службы связистами. Так вот будущая профессия выбрала его. Уже на всю жизнь.
Связной
– У связистов основная работа на фронте ночью, – продолжает рассказ Георгий Алексеевич. – Ножками, ножками километры наматывали. Я и сейчас пешком много хожу. Привычка. А тогда моток провода на ремень привесишь, а он тяжеленный, и вперед, в ночь. Идешь, шаг за шагом ногами землю загребаешь, наощупь ищешь, где обрыв. А это и километр, и два. В кромешной тьме. Лес ли, поле. Я потом уже, когда в училище отправили с фронта учиться, вышел из поезда на станции. А там лампочка на перроне горит! Простая лампочка! Вы не представляете, что эта светящаяся лампочка для нас тогда значила…И днем под бомбежкой, под снарядами приходилось, конечно же, ползать, обрыв искать. Что теперь говорить…
Так до 44-го в составе 565 стрелкового полка 1-го Украинского фронта и провоевал. К этому времени медаль «За боевые заслуги» уже дали. Первую. Самую дорогую.
На кителе полковника Елдышева среди множества других наград «открывают парад» две медали «За боевые заслуги». И металл уже потемнел от времени, и ленточки поистрепались. Дальше идет целый ряд «За безупречную службу», юбилейные. Но это уже «мирные». А на другой стороне кителя орден Красной Звезды. За что? Ответ простой и донельзя лаконичный: «За службу». Ну не может без слез ветеран вспоминать о боях-пожарищах…
Та война для него кончилась зимой 1944 года. Когда перелом в войне уже был очевиден, бывалого, двадцатилетнего (!) фронтовика, начальника Центра телефонной станции полка Елдышева командование отправило на учебу в Куйбышевское военное училище связи. Армии нужны были не просто солдаты, а спецы.
На сопках Маньчжурии
В 1946 году лейтенанта «с иголочки» Елдышева отправили служить командиром взвода связи в Хабаровский военный округ. Великая Отечественная закончилась. Но мир наступил не для всех. И понесла его нелегкая офицерская доля: «нынче здесь, завтра – там». Везде, где была, как говорит Георгий Алексеевич, напряженность.
В 1950 г. руководство Корейской Народно-Демократической Республики сделало попытку объединить под своим началом два корейских государства. В период подготовки к войне и в ходе военных действий правительство СССР оказывало финансовую, военную и техническую помощь Северной Корее. Война была прекращена лишь в 1953 г. после длительных дипломатических переговоров. В 1953 году, когда закончились бои в Корее, на территории Китая располагалась целая советская армия, контролировавшая одну из ключевых точек Поднебесной – Квантунский полуостров. Здесь в знаменитом Порт-Артуре и окрестностях базировалось семь дивизий 39-й советской армии. На Дальнем Востоке СССР в начале 50-х годов держал внушительную армейскую группировку: 5 танковых дивизий, свыше 30 пехотных и целый воздушно-десантный корпус, численно равный всем десантным войскам современной РФ.
Послужил Георгий Алексеевич и в Северной Корее, а потом и в Китае. Довелось нести службу и в легендарном Порт-Артуре. А за спиной была уже не только Родина, но и семья.
Скромненький синий платочек
В 47-м развозил бравый лейтенант по родным российским городам демобилизованных солдат. Заскочил на побывку к родственникам в Ейск. Там познакомился с девушкой Надей. Ох, и красивая пара получилась! Загляденье! И увез ее к месту службы… в Китай. 67 лет прожили вместе Георгий Алексеевич и Надежда Ивановна.
– Вон сундук стоит у стенки, видите? Это наш «чемодан» был. Десять служебных квартир с ним поменяли, пока служили.
Он так и говорит – «служили». А как иначе? Дети – сын и дочка – в Китае родились. Сына китайские акушерки принимали: «Хо-хо сеза, капитана!» (хороший мальчик), – приговаривали и всех военных «капитана» называли.
Год назад его Надежды Ивановны не стало. Долго болела, тяжело уходила. А он, сам уже, мягко говоря, не молодой, трепетно за ней ухаживал. Боролся за нее до последнего.
– Я бы и дальше за ней ходил. Лишь бы жила…
О годах, прожитых в КНР, Георгий Алексеевич вспоминает с теплотой: местные хорошо к нам относились. Есть у полковника Елдышева и медаль от китайских товарищей. За что? За службу…
– Я не так давно на вещевом рынке что-то покупал. Продавщица – китаянка. Я сразу признал. И надо же, за столько лет языковая память не стерлась! В общем, поняли друг друга, – смеется полковник Елдышев.
Лишь в 1955 году их перевели служить на Дальний Восток, а через 14 лет и вовсе вышли в отставку. И вернулся-таки Георгий Елдышев на родную Астраханскую землю.
Это праздник со слезами на глазах…
– Конечно, помню, как День Победы встретили! Меня часто об этом спрашивают на встречах с молодежью. Плакали. Все плакали. И генералы тоже. Это была непередаваемая радость. Люди все кинулись на улицы. Не было чужих. Все были свои. Живые. Дожившие. Пережившие кошмар военных лет. Похоронившие… – прячет слезы полковник Елдышев. – Я, когда домой первый раз после фронта приехал, все стены гладил, кровать, стол. Плакал: «Дом. Родной дом!». Надышаться не мог родными запахами, все вещи дома перетрогал, поверить не мог, что вернулся. С тех лет для меня Дом очень многое значит.
Но так сложилась жизнь, что своего дома у Георгия Алексеевича до 1969 года еще не было.
А мы еще споем…
Нет у ветерана войны, полковника в отставке Елдышева заветной шкатулки со всеми наградными документами к орденам и медалям, которыми густо завешен его китель: где-то что-то лежит. Не пишет он и мемуаров. Хотя мог бы, наверное, при его-то удивительной судьбе, позитивном отношении к жизни и совершенно молодом чувстве юмора. Вот сундук – немой свидетель трудной кочевой офицерской жизни – есть. Есть старые, уже ломающиеся на уголках фотографии. Есть боль и память об ушедшей любимой женщине, друзьях, фронтовых товарищах. Но живет он любовью. К детям, внукам и уже двум правнучкам. Он дружит с соседями, принимает гостей, помогает, чем может, родным. Его как фронтовика уже приглашают на юбилейные мероприятия. Он к ним готовится. И ждет 9 Мая. Когда за столом соберется его большая семья. Когда споют фронтовые песни, а правнучка – трепетная беленькая Эллинка – станцует с дедой Жорой любимый вальс.
Их осталось мало, ветеранов Великой Отечественной. И нам надо успеть многому у них научиться. Ведь таких, как он, – полковник в отставке Георгий Алексеевич Елдышев, – увы, Господь больше не делает.
