В прежние годы нашу провинциальную Астрахань чуть ли не каждую неделю посещали столичные звёзды. Особенно в 90-е годы. Естественно, наш брат – журналист – не зевал и караулил знаменитостей за кулисами или в гостинице. Многое было тогда опубликовано. Но кое-что осталось за кадром. Вот так и родились эти байки. Поверьте, всё в них – чистая правда!
«Дэдушка Вицин, распишись в паспорте!»
В те годы очень популярными были киноконцерты – это когда после кадров из любимых фильмов в зале включали свет, и на сцену выходили не менее любимые актёры. В коридорах филармонии я едва успевал брать автографы: Наталья Варлей, Раднэр Муратов (Василий Алибабаевич из «Джентельменов удачи»), Георгий Милляр (всесоюзная Баба – Яга) и другие. Не встретил я только Вицина, ради которого, собственно говоря, и пришёл с блокнотом и диктофоном.
«Мы прибыли в Астрахань «Аэрофлотом», а Гоша часа три назад добрался сюда на поезде (он летать боится) и сейчас отдыхает в гостинице, - ответила на мои расспросы народная артистка Любовь Соколова (в тех же «Джентельменах...» она играет заведующую детсадом, которая предложила шабашку сбежавшим их тюрьмы «спортсменам»). И тут же спохватилась: приехала на концерт в зимних сапогах, а туфли оставила в гостинице. Я тут же сообразил и вызвался ей помочь, «выцыганив» у знакомого администратора филармонии «Волгу». Но с уговором, что она организует для меня тет-а-тет с легендарным Вициным.
После того, как я «выманил» Георгия Михайловича, я понял, что совершил ошибку: интервью надо было брать у него в номере – в холле любимого артиста сходу узнавали, и наша беседа без конца прерывалась.( Хотя поначалу она не клеилась. Вицин сразу попросил меня убрать диктофон: «Вдруг я вам что – то не то брякну, и вы не так напишете»).
Выйдя из гостиничного лифта, два состоятельных кавказца побросали массивные баулы и с радостными возгласами: «Вай-вай, дэдушка Вицин!» кинулись обниматься к моему именитому собеседнику. Достали из курток паспорта и принялись уговаривать его оставить автограф.
«Ну, я же вам не милиция, испорчу документ, вам же потом талоны на сахар не дадут», – попытался, было, отмахнуться Вицин от неожиданно свалившихся (в буквальном смысле) на его шею поклонников. Но услышав веские «доводы», что, мол, паспорт мы купим другой, а вот Труса из «Операции Ы…» больше не увидим, сдался и размашисто в несколько движений руки черканул в документе фломастером автограф, совмещённый с шаржем на себя.
А потом «на Вицина» сбежались едва ли не все горничные гостиницы. От них Георгий Михайлович всё-таки отбился. Лукаво улыбнулся: «Вернусь с концерта, и у нас будет ещё вся ночь впереди». Думаю, он вряд ли сдержал своё слово, потому что устал после тряски в поезде и концерта, на котором, кстати, великолепно читал басни и стихи.
В гостинице без воды и с превышением ПДК
Валентина Толкунова приехала в Астрахань в мае. В этот день с утра до вечера лило как из ведра. Над городом стоял ароматный запах чайных роз, букет которых я принёс в гостиницу и, вручая, пояснил: «Это вам, Валентина Васильевна от моей мамы и бабушки». «А от вас?», - с улыбкой спросила она. «И от меня тоже!», - сказал я, ругая себя за оплошность. Чтобы беседа «клеилась», задал артистке дежурный вопрос: «Как вам Астрахань?». Оказалось что в гостинице вторые сутки не подают воду, и поэтому приходится посылать с вёдрами на Волгу оркестрантов. Ответ явно не в пользу патриотов нашего города.
И надо же мне на ту беду заметить, что это всё ягодки, по сравнению с тем, что Астраханское радио передало сегодня сообщение о превышении ПДК по сероводороду. (Экологические сводки с Аксарайского завода в те годы передавали каждый день). Узнав об этом, Толкунова тут же встала с кресла и стала наглухо закрывать форточки. Я, насколько мог, успокоил её: мол, противогазов не потребуется. А не то интервью бы не состоялось.
Шаинский: «Согласен дать интервью за 50 тыс. рублей»
Детский народный композитор, автор «Антошки», «Пусть бегут неуклюже», «Вместе весело шагать» и многих других песен прибыл в Астрахань не только для того, чтобы дать концерт пионерам. В гостиничном комплексе Владимир Яковлевич продемонстрировал мне снаряжение для подводной охоты. В шортах и полосатой майке выглядел бодрячком. Признался, что готов поехать поохотиться хоть куда – на Японское море, в Подмосковье, или, как сейчас, в дельту Волги. Два часа беседы пролетели незаметно. В газете вышел разворот с его темпераментными ответами – мудрость старца, удивительно сочетающаяся с непосредственной детскостью.
Но на стадии телефонных переговоров о встрече возникло неожиданное препятствие. Когда мы уже было обговорили круг вопросов и формат, и даже читку черновика, Шаинский вдруг спросил: «А деньги?». «Гонорар мне выплатят», – бодро ответил я. «Молодой человек, ваша редакция должна выплатить мне сумму за то, что с согласился дать вам интервью», – назидательно и требовательно произнёс в трубку автор «Кузнечика». Сошлись на сумме в 50 тысяч рублей (в середине 90-х всё исчислялось тысячами – но это была сумма, как говорится, так себе).
Редакционный бухгалтер проинструктировала, чтобы гр.Шаинский заполнил квитанцию на выдачу денег из кассы – с паспортными данными, ИНН. Перед началом интервью композитор старательно выводил размашистым почерком свои инициалы, буквы не умещались в строчках. (Потом этот документ с автографом песенного классика разглядывала вся редакция).
Вполне логично, что первый вопрос, который я задал Шаинскому, был о деньгах. «Не подумайте, что я скряга, – как бы оправдываясь, сказал он. – Когда-то я был состоятельным человеком, сейчас к таковым не принадлежу. У меня нет таланта бизнесмена. Недавно один мужик меня страшно кинул, семья осталась вообще без ничего. Приходится при такой рыночной жизни больше крутиться. Но я никогда не ставил все на деньги. Я композитор, и моё богатство – песни».
Игорь Корнелюк: «Выйдите вон и дайте мне возможность надеть штаны»
Однажды я собирал для «Звёздной гостиной» материал в рубрику «Курьёзы». Певца Игоря Корнелюка, работавшего в Астрахани на сборном концерте, долго упрашивать вспомнить что–нибудь не пришлось.
«Вот самый свежий пример – записывайте!», - предложил он. И начал эмоциональный рассказ: «Несколько минут назад до вашего прихода в этот кабинет нагрянули ваши астраханские телевизионщики. Представьте такую картину: я расстёгиваю ремень, начинаю снимать джинсы, а тут – на тебе! – без стука бесцеремонно вваливается оператор с включённой камерой и девица с микрофоном. Начинаю возмущаться, а им как об стенку горох! Корреспондентка эта как ни в чём бывало суёт мне под нос микрофон и спрашивает: «Какие ваши ближайшие творческие планы, Игорь?» Нервы не выдержали, и я ответил: «Мои творческие планы? Первое – снять штаны и надеть те, в которых выйду на сцену. Второе – попросить вас выйти отсюда немедленно вон!».
Иосиф Кобзон дал интервью в плавках
По-барски разодетый и выхоленный Кобзон, выйдя из дорогой машины у служебного входа в летний гастрольный театр (ныне ДК «Аркадия»), долго не соглашался на интервью со мной, каким –то провинциальным журналистом. Мой удел – настойчиво бдеть у дверей кабинета директора театра, переоборудованного под гримёрку народного артиста. Прозвучал первый звонок второй…И – о чудо! – администратор Кобзона сжалился надо мной. Но предупредил: «В вашем распоряжении от силы две-три минуты».
Каково же было моё изумление, когда робко войдя в комнату, я предстал перед полуобнажённым Иосифом Давыдовичем! Он стоял перед зеркалом в плавках и носках, застёгивая позолоченные пуговицы на рукавах белой рубашки. Не повернув голову в мою сторону, он мимоходом спросил: « Так о чём же вы хотели меня спросить, молодой человек?»
Естественно, разговор начался с гардероба артиста. И почти сразу же закончился: администратор, ворвавшись в гримёрную, оборвал нас: «Ёся, там Буйнов перед публикой уже минут пять перед публикой распинается, а тебя всё нет и нет!».
Александра Пахмутова: интервью в темноте и при свечах
Александра Николаевна Пахмутова и Николай Николаевич Добронравов приехали в Астрахань в январе 1994 года на благотворительный концерт, запись которого делал телеканал «Россия». Я пришёл к ним на встречу в кабинет директора драмтеатра. «Увы, сейчас побеседовать не получится: запись на ТВ, давайте встретимся после концерта», - сказала Пахмутова.
А через полчаса в центре города из-за повреждений кабеля вырубили свет. В сумерки погрузился и театр – как говорится, «кина не будет!» И вдруг я слышу в фойе голос Пахмутовой – она, видимо, обратилась к администраторам: «Помогите мне найти молодого человека, журналиста, который хотел взять у меня интервью». Долго меня искать не пришлось. «Вы не могли бы уделить мне время сейчас, пока у нас вынужденный перерыв?», - извинительным тоном спросила она у меня. В театральном буфете с чаем и баранками я беседовал с Александрой Николаевной долго. И даже не заметили, когда люстры на потолке вновь зажглись. О песнях. О друзьях. О предательстве. О коммерсализации и «попсовизации» эстрады и непонятных новых нравах. И я удивлялся и до сих пор восхищаюсь природной скромности, интеллигентности и такту великого композитора, который, несмотря на свои звания и статусы, сам разыскал меня, чтобы дать интервью для провинциальной газеты.
Как астраханские журналисты сбежали с пресс-конференции Киркорова
День пресс – конференции Филиппа Бедросовича – 17 октября 1999 года - помню очень чётко. И потом поймёте почему. Король эстрады в те годы общался с прессой легко и свободно, отвечал на любые вопросы – «розовых кофточек» ещё не было. И обстановка под пальмами в зимнем саду кинотеатра «Октябрь» располагала к доверительной беседе. Я задал вопрос про то, что умеет делать и чем будет заниматься артист после того, как по воле возможных обстоятельств покинет эстраду. Помню, Киркоров ответил, что умеет и гвоздь в стену забить, и суп сварить.
Неожиданно операторы и корры стали «сворачиваться» и уходить с пресс-конференции. Встал один, другой, третий. Наконец, Филипп не выдержал, спросил: «В чём дело? Почему уходите!» Кто-то крикнул ему: «А у нас террористов поймали!»
В те дни вся Астрахань «стояла на ушах» и следила за тревожными новостями о преследовании террористов, которые на путепроводе в Аксарайске устроили перестрелку и убили полицейских. И вот где-то на чабанской точке под Ахтубинском. Весть об этом разлетелась быстро. И журналисты прямо с пресс-конференции Киркорова побежали на брифинг в УВД.