— Как началось ваше служение Родине?
— В армию призвали в 1942. Через два месяца попал на 1-й воронежский фронт и от Воронежа до Берлина по центральной полосе шли мы сутками пешком и по земле, и по воде, машин в распоряжении не было. Все попутные города освобождали. Участвовал я в обороне Воронежа, Курской битве, Черниговско-Полтавской, Львовско-Сандомирской наступательных операциях. Помню, как в первый раз был ранен в Курске. Ранение было обыденным делом. Чуть подлечишься, ходить умеешь — вот и вперед! Приказы не обсуждались. Закончили мы в Бреслау, там победу и встретили.
А до 42-ого держали нас как резерв на Дальнем Востоке. Опасались нападения со стороны японцев. В это время мы работали, ловили рыбу на кавасаках (японские лодки). Потом, когда стало ясно, что ситуация спокойная, тогда и отправили нас воевать.
— Расскажите, пожалуйста, про военные будни.
— В команде были со всеми в дружеских отношениях. Когда идем по направлению, друг друга поддерживаем. Взаимодружеские отношения . Без этого никуда. Подходишь бывало к речке, а оттуда стреляют. 17 пошли ребят — 10 вернулось. Одного убило – другого ранило. Война не считается ни с кем, командир ты или солдат. Был случай с корреспондентом. Подошел он к нам, не успели оглянуться, как уже прострелян. Больше нет человека. Часто вспоминаю сибирячку Веру. Недалеко от Киева погибла она. Тоже пуля в голову прилетела. Вот так война и бывает. Никого не щадит.
Прежде чем взять кого-то, подойдешь к окопам, в двадцати метрах друг от друга расположишься. Бой начинался внезапно. С собой обязательно лопата! Бывало винтовка не нужна была так, как лопата. Копали лощину себе, чтобы пуля или осколок пролетели мимо и тебя не задели. Палец не высунешь бывало – отрубит.
— Какой случай на военном поприще запомнился вам больше всего?
— Мы, 16 бойцов разведочного взвода, нащупали штаб какого-то крупного соединения немцев. Было принято решение напасть и захватить данные, но для этого требовалась помощь местных жителей. Надо было выяснить систему патрулей, расположение часовых и огненных точек. Однажды ночью зашли мы в одну хату, хозяйка нас приняла. Решили сказать женщине, когда нагрянем в следующий раз, о чем потом очень сильно и пожалели. Когда вернулись, нас ожидала засада. Даже оружие не успели взять, как были схвачены. Хозяйка эта оказалась связной вражеской организации. Нас поймали. Оставили без одежды и обуви, толкнули в сырой погреб. Пробыли мы там несколько суток. Та связистка-предательница время от времени приходила бросать объедки. Во время очередного допроса-издевательства на наших глазах фашистский офицер выстрелил в двух своих сопровождавших, чтобы показать на их примере, какая нас будет ждать участь, если не будем слушаться. И вот на шеи нам повесили таблички с надписью «русские бандиты» и пошагали мы босые по снегу к виселице. Немец читал приговор. Жизнь мелькала перед глазами. Помню, как уже смирились с мыслью о смерти. Но вдруг послышался автоматный обстрел, кругом началась паника. Как выяснилось, это были остальные 12 человек взвода. Они пришли на помощь. Мы были спасены. Веревки срезали с рук только в лесу, а замерзшие ноги обмотали кусками от шинели товарищей. Эти дни в памяти засели на всю жизнь.
— Расскажите, за какой подвиг вы получили звание Героя Советского Союза?
—Наши войска стояли перед рекой Одер. Должны мы были проникнуть вглубь Германии, к Берлину, но берег был сильно укреплен гитлеровцами. Командующий 1-ым украинским фронтом маршал Конев поручил задание. Я и товарищи в моем подчинении должны были незаметно попасть на левый берег Одера и заполучить хотя бы небольшой плацдарм. Надо было продержаться там хотя бы 1,5 суток. Все шло по плану: замаскировавшись, мы закрепились на месте и отследили немца. Как только он приблизился, я рванул на него с захватом. Через переводчика узнали, где сейчас находится офицер с солдатами. Взяли мы тогда три огненные точки. Был скоротечный бой. Один из разведчиков был убит, а трое ранены. Но немцы понесли большие потери. Сражение продолжалось три дня. Помню, как ночью переставляли мины и танки противника попадались в ловушки. Пороховая гарь ела глаза. Команды отступления все не было. В конечном итоге мы выстояли. Я доложил о том, что задание выполнено.
Всем выжившим выдали высокие награды, ну а мне титул Героя Советского Союза.
— Как сложилась ваша жизнь далее?
— Некоторые части после окончания войны поехали воевать на Дальний Восток, остальные на запад. После демобилизации я решил вернуться на родину в Астрахань к двоюродным родственникам . Работал десять лет на рыбокомбинате начальником охраны и пошел учиться на механика. Днем учишься, а вечером работаешь. Затем уже проработал на железной дороге вплоть до пенсии и десять лет после нее. Обзавелся семьей, сейчас у меня дочь от первого брака, внучка и двое правнучек.
Знаю, что в Пришибе назвали школу моим именем. Оттуда иногда получаю открытки, они меня не забывают. Как только позволяет здоровье, хожу на встречи и со студентами, и со школьниками. Товарищи из бывшей работы всегда поздравляют, и из Музея боевой славы. Раньше в доме этом жили девять Героев Советского Союза, сейчас остался я один… Многое уже из памяти вылетело, но отвоевали мы «от и до», на совесть!