Уверен сам? Убедишь присяжных!
— Главной функцией прокуратуры всегда была правозащитная. А что вы считаете базовым именно в вашей работе?
— От имени государства защитить интересы потерпевших, которые стоят за твоей спиной. Это нужно обществу, гражданам. Если сторона обвинения допустит ошибку, «недоработает», не будет убедительна в суде, то преступник, социально опасная личность, уйдет от ответственности и будет множить число потерпевших и жертв. Это очень важная миссия. Я поддерживаю обвинение по особо тяжким преступлениям. Каждый гражданин хочет спокойно жить, работать, ходить по улицам, растить детей. Так что цель своей работы вижу в том, чтобы защитить общество от преступников.
— За 15 лет вашей трудовой деятельности вы работали и с профессиональным судом, и с судом присяжных. Есть различия в работе с этими формами судопроизводства?
— Безусловно. С 2003 года в Астраханской области действует суд присяжных при судопроизводстве по уголовным делам. Присяжные должны ответить на вопросы: было или не было совершено само преступление; совершил ли его подсудимый; виновен ли в его совершении; заслуживает ли он снисхождения. Ответы на них дает коллегия обычных граждан, сформированная методом случайной выборки. А вот юридическая квалификация содеянного, назначение наказания остаётся за профессиональным судьёй, председательствующим в процессе. Перед судом присяжных поддерживать гособвинение сложнее. Присяжные — это врачи, учителя, слесари, домохозяйки и т. д. Люди самых разных профессий, уровня образования, культуры. Со своими слабостями, жалостью, мировоззрением. От них требуется оценить представленные в суде доказательства, решить судьбу обвиняемого. У прокурора же всегда должно быть внутреннее убеждение, что обвиняемое лицо виновно. Только тогда он сможет убедить в этом присяжных. Дела ведь разные бывают. Иногда с большим сроком давности, когда эмоциональный накал в обществе от совершенного преступления уже не так четко выражен. Мне довелось поддерживать обвинение по резонансному преступлению, совершенному еще в 2001 году. Тогда в Разночиновском доме-интернате преступник похитил и изнасиловал пятилетнюю девочку-инвалида. Ночью он разрезал противомоскитую сетку на окне, выкрал из спальни ребенка, который даже на помощь позвать не мог. Потом бросил истерзанную девочку умирать в степи. Собаки местного пастуха нашли окровавленного ребенка, ее удалось спасти. Но насильника смогли задержать только в октябре 2012 года. Спустя 11 лет после совершения преступления! Он уже был ранее судим. В ходе расследования он признался, что тщательно обдумывал преступление, готовился к нему, безошибочно показал окно, через которое проник внутрь интерната, кроватку, из которой брал ребенка. Заметил даже, что в комнате в то время не было перегородки. Все эти и другие доказательства, собранные следствием, не оставили у меня сомнений в его виновности. Но нужно быть человеком, сочувствовать, сопереживать потерпевшей стороне, чтобы донести до присяжных эти доказательства. В итоге в 2013 году насильника приговорили к 15 годам исправительной колонии строгого режима и обязали его выплатить потерпевшей 500 тысяч рублей в возмещение морального вреда.
И вечный бой
— «Прокурор» от латинского «забота». У вас первое высшее образование — филологическое. Что заставило вас прийти в прокуратуру, заняться столь сложной, эмоционально крайне тяжелой профессией?
— Собственно, в вашем вопросе отчасти уже есть ответ: я забочусь о безопасности людей доступным мне способом в рамках закона. Прокурор обязан владеть навыками ораторского искусства, силой убеждения словом. Причем с самого начала процесса и до прений сторон. Каждый судебный процесс — это состязание. Полагаю, что первое филологическое образование мне в работе только помогает. Представьте, что прокурор убежден в виновности человека, а присяжные решают, что он невиновен. Хотя доказательств более чем достаточно. Но для профессионалов-юристов. Перед присяжными в суде предстает несчастный, раскаивающийся в содеянном или вовсе настаивающий на своей невиновности. Преступник внешне может быть вполне обаятельным человеком, сетующим на свою горькую судьбу. У него все виноваты, кроме него самого. А присяжных гособвинитель должен убедить в обратном, чтобы оградить общество от преступника. Доказать, что он стал виновником, скажем, в смерти сразу нескольких людей. В суде рассматривалось дело об убийстве 4 человек путем поджога. Есть в Трусовском районе Астрахани старые двухэтажные дома. На первом этаже такого дома в двух комнатках проживала семья: преступник, мать и семья брата. У брата родился ребенок, и родители отмечали это событие. Но дядю новорожденного к столу не пригласили. Он злоупотреблял алкоголем, в нетрезвом виде становился агрессивным, конфликтным. И в тот день к моменту начала семейного праздника уже был нетрезв, цеплялся к гостям. Обидевшись, он решил отомстить близким и отправился к знакомым, с которыми раньше выпивал, одному из них продал свой сотовый. А заодно сообщил, что деньги ему понадобились для покупки пятилитровой канистры бензина, якобы заправить машину брата. Под этим же предлогом он попросил еще одну знакомую приобрести этот бензин. Ночью, когда в доме все уже спали, он облил дверь своей квартиры бензином и поджег ее. В восьмиквартирном доме на тот момент находилось 22 человека! Мать новорожденного ночью встала к плачущему ребенку и увидела огонь, который уже охватил входную дверь. Родственникам поджигателя удалось спастись, хотя ожоги получил даже грудной младенец, а вот четверо жильцов второго этажа погибли: двое мальчиков и их бабушка-инвалид не смогли выбраться из горящего дома, еще одна пожилая соседка насмерть разбилась, когда выпрыгнула из окна. Четыре ни в чем не повинные жертвы! А преступник в это время прятался в камышах неподалеку и наблюдал за происходящей трагедией. Даже прокомментировал приятельнице по телефону, мол, какой «получился фейерверк». После пожара, устроенного в сентябре, он до декабря скрывался, потом-таки объявился у родственников, которые и сообщили в полицию. После задержания преступник дал явку с повинной, но этого недостаточно для суда. Необходимо было доказать его виновность так, чтобы у присяжных не возникало никаких сомнений в том, что именно этот человек является виновным в гибели людей. Вот здесь в работе прокурора нужны опыт и профессионализм, которые противопоставляются изворотливости и хитрости преступника. В суде сторона защиты выдвинула версию, что дом сгорел из-за замыкания проводки. Но нам удалось доказать, что как раз с проводкой в доме было все в порядке, жильцы заботились о своей безопасности. А виновное лицо, прежде чем поджечь дом, вынесло из него свои документы и фотографии. Это только небольшая часть доказательной базы, которая убедила присяжных в его виновности. Кстати, в суде, глядя в глаза потерпевшим, лишившимся жилища, всего имущества, матери сгоревших заживо двоих детей, он не раскаивался, не просил прощения. Ему дали пожизненный срок заключения…
Доказывать виновность не так легко, как кажется. Даже при очевидной виновности лица. Бремя доказывания лежит на государственном обвинителе.
Всё — через сердце
— По долгу службы вам часто приходится сталкиваться с преступниками. Как вам удается сохранять беспристрастность в таких делах?
— Не надо путать беспристрастность служителя закона и человеческое равнодушие. Иного преступника язык не поворачивается назвать человеком, гражданином. Скажем, совершившего убийство, отягощенное изнасилованием малолетнего ребенка. Но и на таких распространяется презумпция невиновности… Если я полностью уверена в вине такого «лица», я прилагаю все силы, знания, опыт для того, чтобы беспристрастный закон максимально строго наказал преступника. Наша работа ведь не заканчивается с окончанием рабочего дня. Она не отпускает ни днем, ни ночью, ее невозможно «выключить», все пропускаешь через себя. Но мы — прокуроры — представляем государственное обвинение и не можем позволить себе выпустить эмоции из-под контроля. Даже если чисто человеческая реакция на преступление просто зашкаливает. Вот у меня было дело в прошлом году. Опять же в Трусовском районе пропала двенадцатилетняя девочка из благополучной семьи. Ее долго, усиленно, но безрезультатно искали. Потом появилась информация о том, что ребенка видели в обществе пожилого человека с бородой в районе дач пос. Морского. Председатель дачного кооператива, обеспокоенный участившимися кражами и делавший обход участков, обратил внимание на странную пару, а потом, увидев объявления о розыске ребенка, узнал ее. Однако по горячим следам девочку найти не удалось. Вскоре на свалке рядом с дачным массивом случился пожар. Его ликвидировали. Спустя какое-то время в районе участились разбойные нападения на граждан и был задержан подозреваемый. В ходе следствия он признался, что это он увел ребенка, а когда председатель дачного кооператива обратил на них внимание, запаниковал и убил девочку. Выяснилось, что накануне своего исчезновения девочка поссорилась с мамой. Заметив опечаленного ребенка на берегу реки, «добрый дядя» посочувствовал подростку, нашел к ней подход. Он не раз встречался с девочкой, в итоге увел с собой. Сотовый телефон ее, разумеется, отключил. Какое-то время он снимал халупку, в которой и жил с девочкой. Затем перебрался поближе к дачному массиву, где прокормиться было проще. В котловане по соседству со стихийной свалкой соорудил подобие хижины, еду готовил на спиртовке, чтобы не привлекать внимание. После убийства для сокрытия следов преступления поджег хижину и свалку. Преступник сам указал следствию место, где расправился с ребенком. Там были обнаружены останки. Их молекулярно-генетическая экспертиза подтвердила его показания.
Как можно относиться к такому человеку, который из 64 своих лет 30 провел в тюрьме за изнасилования детей и грабежи, разбои? Сработать строго в рамках закона так, чтобы он уже никому больше не причинил зла! Да, у меня очень непростая, но интересная профессия. И главное в ней не эмоции и даже не скрупулезное знание закона. А как напутствовал меня когда-то ветеран прокуратуры, кропотливое, добросовестное исполнение своих обязанностей. И еще осознание того, что ограждаешь общество от крайне опасных, асоциальных личностей.
